Г.С. Петров. Для чего нужна свобода?

Для чего нужна свобода?

Почему люди так страстно добиваются свободы и добившись её, почему так восторженно радуются? В чём благо и радость свободы? И если свобода — великое благо, то почему, когда одни, жертвуя своим счастьем и даже жизнью, добиваются её для себя и всего народа, — другие с такой силой противятся требованиям свободы? С такой ненавистью и беспощадной жестокостью хотели бы истребить всех, кто добивается свободы? Как может случаться, что народ и правительства, у которых, кажется, только и есть одна цель — устроение общими силами порядка и благополучия в родной земле, как они могут сталкиваться между собой? Из сотрудников-друзей вдруг обращаться в страстных врагов, с яростью ведущих между собой то тайную, то явную борьбу? Подобная вражда и даже борьба между народами и правительствами — дело, конечно, печальное. По-настоящему, должно бы быть полное единение. А если согласия между народом и правительством нет, то это уже — болезнь, несчастье страны. Где причины этого несчастья? Где корень болезни?

Причины этого разделения между народом и властями лежат в грубости и жадности человеческой природы, в заботе больше о себе, чем о других, в непонимании сильными и властными людьми своих обязанностей.

Вы заметьте, борьба между народами и правительствами всегда вертится около двух требований: одни требуют дарования прав, другие требуют соблюдения обязанностей. Народы требуют себе прав, правительства тычут народу его обязанности. Когда же народы подымают речь об обязательствах правительств, — правительства громко и властно твердят о своих правах. И в этих спорах честному и справедливому человеку чувствуется всегда, что права и обязанности между народами и властями распределены не поровну. Правительства берут себе «верхи», больше помнят о правах, а народам достаются чаще «низы», остаются одни обязанности.

По Божьей правде значится так: «Сын человеческий, то есть Христос Спаситель, пришёл не за тем, чтобы Ему служили, а, чтобы Он Сам послужил другим». И дальше сказано в этой Божьей правде: «Кто у вас наибольший, тот будь всем слуга». «Кому много дано, с того много и взыщется», то есть у кого много сил, много власти, тот больше всех и должен служить общему благу.

Отсюда ясно, что всякая власть по Божьей правде, если она подымает речь об обязанностях, то прежде всего должна говорить о своих обязанностях. Думать прежде всего о долге правительства служить народу, свято чтить народные права.

Так по Божьей правде. Так и по человеческому разуму. Ведь что такое всякое правительство? Правительство, это — рулевой на большой, нагруженной барке.
Все гребут, тянут бечевой, нагружают и выгружают, а одного приставили к рулю: — Стой на корме. Направляй туда-то. У него своей воли быть не может. Он не хозяин барки. Он — приставленный к делу. Так и правительство. Оно — ставленник. Чей ставленник? Народа. Народ поручает правительству устраивать благополучие страны, укреплять правду в ней.

Так, учителям мы поручаем обучение детей. Врачам — лечение наших больных. Инженерам поручаем сооружение дорог, мостов, укреплений. Художникам заказываем картины. Портным заказываем шить для нас платье. И ясное дело, — портной и не подумает шить для нас платье, как ему угодно: по какой вздумается мерке, какого понравится ему фасона. Он снимает с нас мерку. Предложит выбрать материю. Спросит, что именно и какого фасона мы желаем себе сшить. Теперь: если портной штаны нам шьёт непременно по мерке и по нашему выбору, вкусу и заказу, то как же не штаны и пиджак, а весь обиход нашей жизни, весь строй государства, все законы и распорядки могут быть выбраны, скроены и сшиты без спроса, без ведома, не говорю уже против воли народа? Заказчик ведь народ. Ему ведь приходится законы и предписания на себе носить. А правительство — только портной. Его дело — делать, что ему поручат, что народ прикажет, какой от всей страны заказ ему будет дан. Правительство — только исполнитель народной воли.

Хозяин страны — народ, а правительство — слуга народа.

На деле, с глубокой старины, с давних седых времён повелось не так. И не по правде Божьей и не по разуму человеческому, а как раз наоборот. Правда Божья из жизни государственной была выкинута вон. Разум человеческий поставлен вверх ногами. Правительства государств из слуг народных обратились в господ над народами. Стали не служить народам, а властвовать над ними. Народы из хозяев страны превратились в рабов. В своём собственном доме, в своей родной земле, которую они строили трудами и защищали кровью, потеряли всякую власть и значение. С народом не считались. О его воле не думали. С его потребностями и желаниями не справлялись. Государственная жизнь шла, как было угодно людям, стоящим во главе правительства. Хотели они воевать, — воевали. Хотели с правительствами других стран заключать союзы, — заключали. Нужны ли народу эти войны, полезны ли новые союзы, не губят ли они страну, — об этом с народом не говорили. Сотни тысяч людей посылали туда-сюда. Заставляли их делать одно-другое. Требовали средства Бог весть на что и расходовали неведомо как.
Достатки страны, плоды тяжких народных трудов, сама жизнь народа были как бы полной собственностью правительства. Правительство не справлялось у народа о его воле, не знало её и знать не хотело. Оно предписывало народу свою волю и строго требовало исполнения её. Такая власть была не право, а насилие, и подобное правительство, по суду правды Божьей, переставало быть правительством.

Слово «правительство» происходит от слова «править», самому идти и других вести правым путём, направлять, выправлять. Там, где такой правоты у власти не было, там не было правительства. Там могло быть и, действительно было только самоуправство.
Самоуправство правительства и бесправие народа. Так исстари устанавливались по человеческой неправде всюду взаимные отношения правительств и народов. Так было и у нас.
Шло, однако, время. Как ни толста была кора неправды человеческой, наросшая на жизни, — правда Божья всё же просачивалась сквозь плотную толщу. Дух Божий не переставал носиться над бесправными, пригнетёнными и отупелыми людьми, и в тьме общего бесправия то там, то сям лучшие души в народе непрестанно зажигались Божьим огнём и освещали мрачные потёмки самоуправства одних и бесправия других.

Раздавались крики негодования неправдой человеческой. Слышались слова грозной укоризны самоуправцам, призыв к бесправным — воспрянуть духом.
Подымалась тревога. Самоуправство боялось громких и смелых речей. Слова о правах бесправного народа считало преступлением. Гнало эти слова, теснило их, силилось заставить умолкнуть. Но честное, правдивое, смелое слово любви к народу есть могучая, несокрушимая сила. Это — сила нравственная. Сила правды. Сила истинного права. Это — самый властный правитель.
Насилию с этой силой было не справиться. Но насилие, самоуправство не хотело добровольно уйти. Оно веками обжилось. Считало своё положение законным, освящённым давностью. Предстояла долгая, упорная, нещадная борьба. Борьба Давида, отрока Божьего, с насильником Великаном-Голиафом. Голиаф закован был в железо и шёл с тяжёлым мечом. Юный Давид шёл с пращей правды Божьей. Он шёл расковать духовно порабощённый народ. Снять цепи с воли народной. Отвалить камни, заграждающие исток народного ума. Он, этот светлый, юный Давид, шёл с волшебным, чудодейственным словом:

— Свобода!
— Свобода совести народа!
— Свобода народному уму!
— Свобода воле народа!
— Свобода человеку!
— Свобода человеческой жизни! Свобода жизни, достойной человека!

— Все — люди. Все с равными правами. Нет угнетённых. Нет презренных. Все равные работники и строители царства правды и царства общей радости, общего блага в родной земле. Больше, — в общем братском, общечеловеческом мире. Все выходите смело в жизнь. Все свободно напрягайте свои силы на устроение жизни. Ни один не оставайтесь в подполье. Свет и радость жизни — право и достояние всех.

Вот на что и для чего была нужна свобода юному Давиду, — пробудившемуся сознанию народа. Порабощённые и усыплённые веками ум и совесть народа, наконец, проснулись. Увидели вдали яркий свет правды Божьей. Но этот свет был ещё вдали. Далеко от них. До него надо было дойти. И народ встал, чтобы идти. Встал, чтобы добыть возможность строить свою жизнь по правде Божьей, а не по правде полицейской. И свобода добыта.

Слава Давиду!
Слава юношам и старцам с юными сердцами, которые пращей правды сразили Голиафа!
Слава им!
Вечная память павшим! Слава живущим!

Привет рождённой в муках страдания свободе! И да пройдёт она царственно по всему лицу русской земли и да будет каждое прикосновение её прикосновением светлого обновления жизни! Да освободит она руки рабочего и крестьянина от кровавых мозолей, их святой труд — от кабалы рублю! Да освободит ум миллионов от векового невежества, а сердце народа — от мрачного наследия рабского гнёта: насильников — от веры в насилие, пригнетённых — от раболепства и пресмыкания. И да породит рождённая свобода во всех и всюду высокий и сильный дух свободных людей, дух истинных детей свободы! «Познайте истину, и истина вас сделает истинно свободными».

Священник Г.С. Петров.